Любавичи. Хасидские истории
Любавичи. Конец 1880-х годов. Мальчик сидит в своей комнате и читает Псалмы. Ученье не идет ему в голову, потому что отец, Ребе Шолом-Дов-Бер серьезно болен. Родные говорят – высокая температура, жар. У врачей озабоченные лица, у мамы с бабушкой красные от слез веки. Йосефу-Ицхаку страшно. Он уже терял отца на два года, когда Ребе Шолом-Дов-Бер уезжал лечиться за границу, и теперь он боится потерять его совсем. Все ждут, что вот-вот начнется кризис, перелом в ходе болезни. Мальчик вместе со всеми. Это ожидание убивает.
В раннюю рань, на исходе ночи, Йосеф-Ицхак, не сказав никому ни слова, выходит из дома и, петляя среди сугробов, стучит в дверь своего дальнего родственника, реб Залмана. Тот присматривал за оэлем —склепом, где были похоронены два предыдущих главы ХАБАДа: Ребе Цемах-Цедек и Ребе Шмуэль. Мальчик просит, чтобы реб Залман немедленно открыл ему оэль: он должен молиться у могил деда и прадеда о выздоровлении отца.
Тот сразу соглашается. Они выходят за пределы местечка и через снежную целину пробираются к кладбищу. Реб Залман стар и невысок ростом, но шаги его широки, движения полны силы. Мальчик еле поспевает за ним, поминутно оступаясь.
Наконец показался оэль. Еще прежде, чем мальчик переступает порог, из его глаз начинают литься слезы. Он входит в помещение, где стоит глушащая, многозначная тишина, где лежит тонкое одеяло снега, пробившегося через щели в крыше и припорошившего две плиты.
Мальчик шепчет, что его отец болен, что его отец, хасид и праведник, никак не может выздороветь. Он просит, чтобы святые души предков тоже просили за отца перед престолом Всевышнего. Он хочет, чтобы отец все время находился рядом с ним, чтобы он помог сыну стать евреем простым душою и цельным.
В горле комок, рыдания сотрясают плечи. Реб Залман, который тоже плачет, уводит, наконец, мальчика из оэля.
Уже заря. Реб Залман шагает очень быстро, не обращая внимания на усталость мальчика. Их обоих волнует один и тот же вопрос: был ли у больного кризис и как он закончился… Им навстречу идут хасиды, реб Хаим-Меир и реб Авраам-Дан. Завидев мальчика, они еще издали кричат:
– Благословение Всевышнему! Кризис миновал!
